Вечером 26 марта
2000 года Буданов с начальником штаба Иваном Фёдоровым употребляли алкогольные напитки в связи с днем рождения дочери Буданова. Находясь в состоянии алкогольного опьянения, Фёдоров приказал вывести три боевые машины и дать залп по отдельно стоящему дому. Как позднее утверждал на следствии Фёдоров, здание было нежилым и в нём замечали боевиков. После отказа командира роты старшего лейтенанта Багреева открыть огонь Фёдоров совместно с Будановым нанесли телесные повреждения Багрееву и сбросили его в яму, где последний просидел до утра.
Согласно материалам предварительного следствия, около часа ночи 27 марта Буданов на БМП прибыл в селение Танги. Вместе с военнослужащими Григорьевым и Ли-ен-шоу он вошёл в дом Кунгаевых, где находилась Эльза Кунгаева с четырьмя несовершеннолетними братьями и сёстрами. По приказу Буданова Григорьев и Ли-ен-шоу завернули Кунгаеву в одеяло и поместили в БМП. Затем Кунгаева была доставлена на территорию в/ч
13206 в помещение, где проживал Буданов.
Буданов стал требовать от Кунгаевой сведения о нахождении боевиков. Затем он начал наносить Кунгаевой телесные повреждения и задушил её. После убийства Буданов приказал тайно захоронить тело. На следствии Буданов говорил, что он получил сообщения о находящейся в доме женщине-снайпере, однако из текста явки с повинной Буданова следует, что подозреваемым снайпером была мать Эльзы Кунгаевой, а не сама Эльза. Интересен факт, что 17 февраля
2000 года Сергей Ястржембский заявлял, что у федеральных сил имеются неопровержимые доказательства того, что в Чечне на стороне боевиков воюют женщины-снайперы[3].
Полковник обвинялся первоначально ещё и в изнасиловании 18-летней девушки, но это обвинение с него было снято.
Изнасилование (а точнее — надругательство над трупом) взял на себя рядовой Александр Егоров, который был впоследствии амнистирован (рядовой на суде заявил, что сделал это с помощью черенка сапёрной лопатки, хотя ни до этого, ни после никаких психических отклонений у него замечено не было)